он пишет мне стихи.
Не важно где,не важно как, и не важно что.
Потом отдает бумажку как бы невзначай опуская глаза.
Он в Питере,а я в Москве...
Потом он будет в Питере, а я в Барселоне.
Затем он в Москве, а я все еще в Барселоне.
И почти через 2 недели в 21:45 будет Москва-Москва.
Он может оратьна меня,хотя я этого не терплю,и когда это происходит в моей голове проносятся тысячи мыслей,которым я никогда бы не позволила проникнуть ни в один уголок моего сознания. страшно. Но он знает,все эти мои мысли,и каждый раз после "Прости..." и глаза в пол. Я знаю,что между нами то,какого слова нигде нет. То что доступно не многим.
Я скучаю,по ночам обнимаю волчонка. Он займет мервое место в моем чемодане.
Почти год.
Не важно где,не важно как, и не важно что.
Потом отдает бумажку как бы невзначай опуская глаза.
Он в Питере,а я в Москве...
Потом он будет в Питере, а я в Барселоне.
Затем он в Москве, а я все еще в Барселоне.
И почти через 2 недели в 21:45 будет Москва-Москва.
Он может оратьна меня,хотя я этого не терплю,и когда это происходит в моей голове проносятся тысячи мыслей,которым я никогда бы не позволила проникнуть ни в один уголок моего сознания. страшно. Но он знает,все эти мои мысли,и каждый раз после "Прости..." и глаза в пол. Я знаю,что между нами то,какого слова нигде нет. То что доступно не многим.
Я скучаю,по ночам обнимаю волчонка. Он займет мервое место в моем чемодане.
Почти год.